Продолжение не заставило ждатьСпустя пару часов трое друзей шли за колдуном, не смея отстать ни на шаг. Под ногами постоянно копошились земельные феи, больше напоминающие миниатюрных человекоподобных ящериц. От них шёл периодический и неприятный слуху писк, поэтому стоило колдуну махнуть на них рукой – существа исчезли так же быстро, как и появились.

В руках Скеллига всё это время горел большой факел, освещая мрачные и сырые катакомбы. Дезидерия с какой-то детской непосредственностью заметила про себя, что перед тёмным колдуном эта самая тьма расступалась, позволяя пройти сквозь неё и её удушающую пустоту. Царевна шла буквально в шаге от Скеллига и могла даже дотронуться до его зелёного плаща. Она решилась поравняться с мужчиной, идя у самого его бока, но заметив взгляд голубых глаз колдуна, девушке всё же пришлось уступить на пару шагов.

Гильд и Розен шли молча. После «договора», который заключила со Скеллигом царевна, юноши старались как можно осторожнее вести себя с колдуном. В узком коридоре было бесполезно отгораживать Дезидерию от близкого общения с голубоглазым мужчиной, поэтому друзья бессловесно договорились охранять свою подругу, когда они окажутся за пределами владений колдуна.

Так они прошли тёмные подземелья под Хельмовым лесом. Сколько времени прошло с того момента, как они попали сюда – никто не знал, но когда свежий ветерок коснулся кожи и под ногами появились скудные проростки травы, над ними раскинулся зелёный лес, без какого-либо намёка на магию и тёмные силы.

Солнце налилось закатной краснотой. Наступала ночь.

- Жаль оставлять лошадей на произвол судьбы, - вздохнул Гильд.

Дезидерия оглянулась на друзей и накинула на голову капюшон своего плаща. Она уже смирилась с тем, что придётся какое-то время путешествовать пешком. Девушку отвлёк голос Скеллига.

- Не стоит жалеть о том, чего не теряли, - произнёс он и указал куда-то в сторону.

Через минуту послышался шум копыт и сквозь деревья показались три лошади, оставленные у старого дерева в Хельмовом лесу. За ними, нетерпеливо фыркая, следовал конь бурого окраса. Дезидерия залюбовалась, подошедшим к ним животным; в закатном солнце мощное и крепкое тело коня переливалась кроваво-тёмным, а густая грива тяжёлыми локонами ложилась на шею коня. Уверенно прекрасное создание приблизилось к Скеллигу, и ткнулась мордой ему в грудь.

- Этцель, - бархатистым тоном прошептал колдун и провёл ладонью между глаз коня.

Настолько ласковым и непривычным показался в этот момент голос Скеллига, что Дезидерия затаила дыхание, наблюдая за бурым скакуном и колдуном, ласкающим его.

Когда Гильд подвёл к царевне её лошадь и помог взобраться на неё, Скеллиг дал знак, и путники двинулись за ним, петляя меж деревьев в поисках широкой дороги. Этцель шёл уверенно, ведя за собой остальных лошадей, и через половину часа лес услужливо расступился, давая возможность ступить на торговый путь – главную дорогу, ведущую к замку. Друзья обменялись улыбками и все четверо сорвались в галоп.



Их окружало множество звуков; пение птиц и шелест травы. Даже не смотря на наступившую ночь, вокруг царила жизнь – это так отличалось от того, что Дезидерия чувствовала в Хельмовом лесу!

Скакун Скеллига был сильно впереди, когда друзья увидели поднятую руку колдуна – знак того, что нужно остановиться.

- Скеллиг? – взволнованно позвала царевна.

Мужчина чуть обернулся и направил Этцеля обратно, к остальным.

- Впереди торговая дорога, - проговорил Скеллиг.

- Так чего мы остановились? – возмутился было Гильд. – По главной, торговой и до дворца не далеко!

- Умерь пыл, - чуть скривился колдун. – Как часто на вашей торговой дороге дежурят вооружённые отряды?

- Патрули? – переспросил очнувшийся Розен и переглянулся с Гильдом. – Так вроде до замка далеко, а наши отряды очень редко уходят в глубины леса. Тем более вооружённые.

- А какими они ещё должны быть? – рыкнул Гильд, поправив чуть съехавший берет. – Какой толк от патруля, который даже не вооружён.

- Не в оружии сила, - спокойно произнёс Скеллиг и ухмыльнулся на обращённый к нему хмурый взгляд юноши.

- Что ты хочешь всем этим сказать?

Скеллиг обернулся к Дезидерии, которая внимательно смотрела в голубые глаза мужчины. Царевна терпеливо ждала ответа, не пытаясь язвить и задавать лишних вопросов как её спутники. Колдуну пришлось это по вкусу, ведь девушка спросила Скеллига об его личном мнении.

- Это засада, царевна. Скорее всего, именно для нас.

Гильд фыркнул.

- Возможно ли? – протянула Дезидерия. – Если нас уже ищут….

- После того, что вы мне рассказали, то я не особо буду надеяться за сохранность вашей жизни в окружении царской стражи.

- Это же бред! – воскликнул Гильд, всплеснув руками.

- А грядущая война тоже бред? – парировал колдун. – Если тот артефакт, о котором идёт речь, настолько затуманил дух и сознание вашего правителя, то не сомневаюсь, что он перережет глотки всем, кто станет на его пути. В данный момент исчезновение царевны и её возвращение с колдуном будет весьма веским поводом прирезать нас всех.

- Не думал, что великого Скеллига так легко испугать, - усмехнулся Гильд, но его ухмылка сразу же исчезла, когда в сапфировых глазах колдуна промелькнул злобный магический огонёк.

- Не смей мне дерзить, мальчишка, - отчеканил Скеллиг.

Не желая более слушать препирательства мужчин, Дезидерия чуть натянула поводья и лошадь под ней чуть заржала, заставив остальных обратить на царевну внимание. Девушка развернулась и, бросив нетерпеливый взгляд, произнесла:

- Тогда придётся идти в обход. Давайте поспешим – до рассвета бродить не хочется!

Мужчины взглянули на свою юную спутницу. Скеллиг чуть нахмурился, но согласно кивнул в ответ. Остальным тоже ничего не оставалось, как последовать за белокурой царевной. Бурый Этцель радостно возобновил шаг, чуть пританцовывая под колдуном, а когда конь оказался чуть впереди лошади Дезидерии - пустился рысью.

Путникам пришлось вернуться на развилку, которая ранее привела троицу в Хельмовый лес. Ночью они без труда пропустили бы заросшую и не протоптанную тропу, но голубоглазый колдун прекрасно ориентировался в темноте, будто дикий кот или сова. Скеллиг повёл остальных по другой дороге, не сворачивая и оставаясь при этом на торговом пути. Несколько миль лошади неслись сквозь мелькающие деревья, фыркая, когда кто-либо из всадников подгонял их. Постепенно пришлось перейти на неспешную езду, т.к. даже колдун не хотел разворачивать обратно, если кто-нибудь из его спутников не рассмотрит в ночной темноте ветки и свалится ко всем подземных чертям.

Надо сказать, что Скеллиг изредка, но оборачивался, бросая осторожный взгляд на царевну, которая ехала чуть поодаль от мужчины и неуверенно всматривалась в темноту. Ценность для колдуна (если так можно было охарактеризовать его отношение к сероглазой девушке) составляла только сама царевна и только по причине связанности с ней договором.

По уставшим глазам было видно, что Дезидерии хотелось спать, но царевна терпеливо молчала. Она чуть покачивалась вперёд, натягивая на ладони поводья и тем самым доставляя своей лошади изрядное неудобство, если не боль. Скеллиг поравнялся с девушкой, дав ей время заметить это и повернуться к нему.

- Мы отъехали достаточно? – прохрипела царевна, которая уже изрядно продрогла.

- Можно остановиться на ночлег, если Вам будет угодно, - ответил Скеллиг, - иначе Вы загоните собственную лошадь. Ей и так доставляет боль то, как Вы держите поводья.

Дезидерия резко выпрямилась и приспустила кожаную ленту в её руках; животное под ней благодарно заржало.

- Впереди будет небольшая поляна – там и спешимся, - хмыкнул Скеллиг.

Царевна кивнула и, обернувшись к Гильду и Розену, скачущим позади неё, подбадривающее улыбнулась.

Осталось только преодолеть ещё несколько миль и оказаться на обещанной Скеллигом полянке. Колдун не без усмешки заметил, как белокурая девушка заметно приободрилась, и в глазах её засверкал сам лик Луны.

Деревья снисходительно расступались.



Полянка действительно вскоре предстала перед взором путников. Толстые корни наклонившегося дерева, что стояло поодаль, вгрызались в поросший мхом холм, образовав нечто, похожее на природный шалаш. Розен быстро набрал ещё не сгнившей листвы и нарвал сухих, крепких веток, укрепив их среди корней и тем самым предоставив друзьям сложить малые пожитки под весьма прочный (как считал сам юноша) навес.

Затем они сложили из крупного камня место для костра, и остатки хвороста употребили под разжигание огня, благо Гильд всегда держал при себе приличный запас трутниц. Всё время приготовления спального места, Дезидерия скупо ютилась под навесом из корней дерева и листвы. Кутаясь в плащ, девушка наблюдала за метаниями Гильда и Розена по поляне и на любое желание царевны присоединиться и помочь, юноши снисходительно отмахивались, говоря, что без Дезидерии они справятся куда быстрее.

Скеллиг же, как только лошади были устроены недалеко от костра в тени деревьев, скрылся в ночном лесу, предоставив остальным время и возможность подготовить место. Гильд, который с явным недоверием относился к колдуну, всё время что-то хмуро ворчал себе под нос. Заметив настроение друга, Розен предусмотрительно держался на некотором расстоянии, перед этим так же попросив царевну лишний раз не подавать голос. Девушка на это, оскорбившись, отвернулась от костра и, подложив себе под голову свою дорожную торбу, быстро погрузилась в сон.



Она вновь стояла у обрыва, почти касаясь руками бушующего чёрного моря, окружавшего её со всех сторон. Только теперь вместо чудо-птицы Гамаюн, на одиноком камне посреди волн восседала белая, как парное молоко, змея. Мокрая чешуя блестела в редких солнечных лучах, переливаясь металлическим блеском как натёртый клинок, а красные глаза-бусинки, не отрываясь, следили за каждым движением царевны. Дезидерия, почему-то посчитала это добрым знаком, ведь змеи всегда считались мудрейшими из созданий – их яд спасал, при этом имея в себе поистине смертоносную власть.

Белые кольца зашевелились, и царевне почудилось, будто змея увеличилась в размерах, полностью скрыв под своим гибким телом всю поверхность валуна, на котором восседала.

Вот-вот и белоснежная пасть чуть приоткрылась, обнажив тонкую полоску раздвоенного языка. Всё тело Дезидерии мгновенно налилось тяжестью, и девушка оказалась не в силах пошевелить даже пальцем. Подобного не случалось даже в прошлый раз; царевна прекрасно помнила первое её ведение – она не испытывала того, что творилось с ней сейчас. Дезидерия была очарована явившимся перед ней существом, очарована как мышь перед ликом гадюки.

Из змеиной пасти донеслось рваное шипение, больше напоминающее язвительное хихиканье. Волны ударяли по камням с явным намерением расколоть чёрную броню, разделявшую бушующую воду и хрупкое тело девушки. Белая змея свернулась в тугую спираль и царевне, на мгновение, показалось, что таким образом она хотела оттолкнуться от валуна и прыгнуть на саму Дезидерию, которая даже не сумела бы сопротивляться. Сознание быстро вырисовывало последующие события и горькую кончину этого видения. Сознание не желало пасть в этом сновидении в качестве закуски.

Змея не успела толком подготовиться к прыжку, как с неба на неё упало что-то чёрное, придавив гладкую морду к камням. Мгновенно поднявшись в воздух, большая ушастая сова резко вскинула свои когти и ещё раз упала на соперницу, раз за разом поражая чешуйчатое тело и пытаясь скинуть его с валуна в море.

Когда же птице это удалось, она гордо расставила свои крылья и изогнула голову в сторону ошарашенной царевны. Очередным взмахом крыла Дезидерию выкинуло из странного сна.



Розен и Гильд спали, прижавшись спинами, друг к другу. До девушки донеслось прерывистое похрапывание юношей. Дезидерия прижала ладони к взмокшему лицу и начала протираться краем плаща.

- Плохой сон?

Девушка подняла взгляд на Скеллига, спокойно сидящего за границей навеса. Догорающий костёр отбрасывал неясный свет и царевне стал прекрасно различим изящный профиль колдуна. Губы его чуть изогнулись в улыбке, которую – Скеллиг надеялся – девушка не заметила.

- Не хотите отвечать? – повторил он.

- Нет, - очнулась Дезидерия. – Не редкость же плохие сновидения? Просто обычно перед сном пью отвар из ароматных трав…. Поэтому и плохо сплю.

- Из-за трав?

- Нет-нет, - сморгнула царевна, - не из-за… Ты смеёшься надо мной!

Скеллиг обернулся к девушке и в его сапфировых глазах заиграли отблески огня.

- Простите, Высочество, - прошептал он низким бархатом.

Царевна незамедлительно поправила:

- Дезидерия.

- А разве мы настолько близки, царевна? – в голосе Скеллига на мгновение промелькнуло любопытство. – Или ты этого хочешь?

- Лучше бы ты спал, колдун! – распалилась Дезидерия и, вновь отвернувшись, укуталась в плащ с головой, чтобы скрыть налившееся краской лицо.



Рассвет путники встретили, вновь разжигая небольшой костерок, который хватило бы и для приготовления завтрака, и для небольшого обогрева. Чувствовалось приближение сырой осени; воздух уже был влажным и холодным и спросонья горло неприятно саднило. Юноши спешно смачивали горло вином, а для Дезидерии кипятили на костре небольшой котелок с травяным настоем. По словам Скеллига, тот был вполне сыт и предложенный ему кусок хлеба, смоченный тем же терпким вином, мужчина отверг.

- Если бы я не знал, что ты просто колдун, - проговорил жующий в обе щёки Розен, - то я бы подумал, что уходя, ты перекинулся зверем и отобедал лесной добычей.

Скеллиг только криво усмехнулся.

Они около получаса ещё возились у костра, попеременно отходя проведать стоящих в стороне лошадей. Вот только к скакуну колдуна никто не решался приблизиться. Этцель смотрел на подходящих к нему с таким же видом, как вельможа смотрел бы на просящего милостыню – как на кучу дерьма. Скеллиг сам протёр сухой листвой крепкое тело коня, приведя того в должный порядок и покормил.

- Я думаю, нам стоит проехать ещё немного на север, - подытожил Гильд. – Мы доберёмся до окраины королевских владений и пройдём безопасным путём вдоль стены.

- А если нас будут искать на этой самой окраине? – поинтересовался Скеллиг. – Я так понимаю, что у стен замка раскинуты дома и небольшие угодья?

- На что ты намекаешь? – процедил Гильд, которого давно начало выводить из себя то, что колдун постоянно встревал в их разговоры.

- Намекаю? – растянулся в оскале колдун. – Я утверждаю, мальчик… Нас будут поджидать не только на главной дороге, но и на подходе к дворцу.

- В таком случае нам не попасть во дворец кроме как под стражей! – простонала Дезидерия. Её явно не устраивало такое развитие событий. Девушка хоть и была не очень капризна, но гордость в ней оставалась и не малая – быть приволоченной стражей к ногам околдованного отца царевне ой как не хотелось!

- Дурость, - подвёл итог Розен, который уже которое время нервно растирал ладони около потухающего огня. – Тогда какой смысл был делать крюк?! Господин колдун, Вы же наверняка не сегодня утром додумали то, что нас будут ожидать…. Зачем было говорить это только теперь?

- Чтобы вы думать сами начали в кои-то века, - подавил смешок Скеллиг и через мгновение, его лицо вновь стало серьёзным. – Если бы я знал, сколь тягостно будет проходить это злоключение, сразу бы вышвырнул вас из моих владений.

- Скеллиг… - протянула царевна.

Ему только нытья не хватало. Колдун мысленно проклял всю затею и саму чудо-птицу Гамаюн, которая волей-неволей втравила Скеллига в данную авантюру. Хотелось плюнуть и уйти на все четыре стороны, а нельзя! Чёртово слово и договор, который обязывал колдуна помочь Дезидерии и получить достойную оплату. Скеллиг лишь сильнее нахмурился, пытаясь хоть немного осмыслить сложившуюся проблему и найти её кротчайшее решение.

- Есть ли какие-нибудь тайные пути во дворец?

Розен с Гильдом переглянулись и неопределённо пожали плечами; пути то может и есть, что было бы неудивительно, но вот знали об этом немногие, и юноши явно не входили в число избранных.

- Мда, - уже махнул на них рукой колдун, как царевна задумчиво произнесла.

- Ещё есть время – можно нагнать альвов Маришки и попробовать переговорить с их бароном. Он ведь продал отцу эту шкатулку. Возможно, барон сможет нам рассказать что-нибудь, что сможет хоть как-нибудь помочь. Информация же лишней не бывает, так?

- Краса, - промурлыкал Скеллиг с явным удовлетворением. Хоть придётся потратить ещё приличное количество времени, но, по крайней мере, дело тронется с мёртвой точки. – Когда вы в последний раз видели альвов?

- Когда покинули дворцовые стены, - ответил Розен, видя полное нежелание Гильда вступать в дальнейший разговор. – Они предоставили нам лошадей.

- Это было?...

- Пару дней назад? – полувопросительно произнёс юноша, пригладив от волнения свои густые волосы.

- Так… они уже должны были добраться хоть до какого-нибудь городка, - проговорил Скеллиг, закатив глаза.

- Ближайший отсюда, - предположила царевна, – Ворожец.

- К тому времени, когда мы туда доберёмся, альвы вновь будут в пути, - вздохнул колдун и поднялся на ноги. – Однако, других идей у нас всё равно пока не появилось и врятли появятся.

Было принято решение двинуться в путь, в надежде застать альвов в небольшом городке у устья реки Ворож, от которой и пошло название «Ворожец».

Когда голову начало припекать излишне-яркое осеннее солнце, путники уже заметили вдалеке дозорные башенки водной переправы. Лес расступился, открывая взору спокойное течение реки Ворож, на противоположном берегу которого раскинулся город. Всадники спешились, ни без облегчения вдыхая влажный воздух и наслаждаясь прохладным ветерком, который отпугивал приставучих насекомых.

Гильд нехотя расплатился с дозорными за право перебраться на другой берег, прямо к главным воротам и через половину часа путники входили в Ворожец. При этом лёгким движением Скеллиг надвинул на царевну капюшон дорожного плаща и на возмущённые взгляды девушки лишь коротко шикнул, эдак намекнув царской особе, что колдуна надо слушаться, а не играться у кого здесь глаза круглее (хотя вполне было видно, что Дезидерия не проиграла бы).

Ворожец был первым среди приграничных с землями дворца городами. Сюда съезжались торговые караваны, чтобы отдохнуть, перед тем как навестить царские владения, а так же в Ворожце можно было встретить представителей малых и больших народов северных земель, которых Дезидерия обычно могла наблюдать лишь в сезон карнавалов и ярмарок. На улицах было не протолкнуться и путники крепче сжимали поводья своих лошадей и встали как можно теснее друг к другу.

Дезидерия вертела головой туда-сюда, с всепоглощающим любопытством разглядывая окружающих её людей. Удивительно, что в большинстве своём здесь сновали гмуры, которые, по природе своей, всегда недолюбливали солнечный свет. Часть из них таскалась с нагруженными тележками, периодически останавливаясь и предлагая свой товар (естественно превеликолепнейшего качества и посмей, кто заверить в обратном!). Рядом же толкалась парочка более крупных карликов, облачённых в кожаные доспехи и кольчужные рубахи. Все они провожали проходящих мимо людей хмурыми и какими-то потухшими взглядами – мир под солнцем явно их не радовал.

«Готовятся к сезону холодов…» - подумалось царевне.

Путники слегка замедлили ход, когда свернули с одной из главных улиц и оказались возле постоялого двора.

- Остановимся здесь, - заявил Скеллиг и повёл Этцеля в сторону конюшни.

- А альвы? – подал голос Розен, нерешительно оглядываясь на молчаливых друзей.

- Альвов будем искать после того, как запрём нашу царскую особу в безопасной для неё комнате.

Серые, чистые глаза Дезидерии заметно округлились, а губки уже было приоткрылись, чтобы низвергнуть на колдуна волну своего возмущения, но…

- Цыц! – ледяным, не требующим пререканий голосом прервал девушку Скеллиг. – Иначе запру вместе с Этцелем, привязав его же поводьями к ближайшему столбу – нервов у бедного животного убавится, зато Вы сами, царевна, никуда не денетесь.

Оторопели даже Гильд с Розеном – такого отношения Дезидерия ещё к себе не испытывала. Почему то именно сейчас не хотелось спорить с колдуном; от взгляда его пронзительных синих глаз хотелось зарыться в подушки и не вылезать. Иногда царевне казалось, что Скеллиг бросал на неё липкие, пронизывающие своей откровенностью взгляды и этого Дезидерия чуралась…. Она благодарила богов и божинь, что ни разу на столь малое путешествие не оставалась с этим мужчиной наедине.

Снять комнату оказалось не муторным делом. Гильд быстро нашёл общий язык с хозяином постоялого двора, который при виде увесистого мешочка с монетами сразу же сделался «белым и пушистым». Были заказаны три комнаты и хороший ужин с доставкой в них. Царевну спровадили наверх, оставив при ней все лишние вещи. Юноши постарались хоть как-то приободрить девушку, которая после слов колдуна заметно погрустнела.

- Возможно к лучшему, что ты будешь здесь, - заметил Розен. – Если тебя будут искать, то на улице лучше лишний раз не показываться.

- Тем более что Маришка то нас узнает, если мы её застанем, - кивнул Гильд.

Дезидерия только обречённо вздохнула; спорить не было ни сил, ни желания. Она только попросила друзей быть осторожными. Те как можно беззаботнее улыбнулись златовласой подруге и скрылись на лестнице, оставив Дезидерию с её совсем нерадостными мыслями.



Скеллиг облокотился о дверной косяк, выжидающе смотря на лестницу, с которой спускались Розен с Гильдом. Юноши, заметив колдуна, как-то притуплено переглянулись взглядами, и подошли ближе.

- Что теперь? – поинтересовался Гильд, пытаясь скрыть нервозность в голосе. Ну не нравился ему этот колдун, от слов «убиться можно»! Если бы не чёртовы видения царевны, он был бы первым, кто схватил своих друзей за шкирки и рванул обратно в замок, но, увы и ах…

- Отправимся на центральную площадь, ежели такая здесь имеется, - лениво проговорил Скеллиг.

- Мы пару раз с Гильдом здесь бывали, - кивнул Розен, почесав затылок и тем самым смешно взъерошив длинные волосы, которые за время путешествия уже начинали свисать грязными прядками.

Юноша указал в сторону торговых рядов, уходящих дальше от главной дороги, и Скеллиг уверенно сорвался с места, не дожидаясь остальных. Троица энергичным шагом обходила каждый закоулок, присматриваясь к небольшим торговым караванам и группам, в надежде признать хотя бы кого-нибудь из табора Маришки. Вот только разноперсного народа было много, а знакомых лиц не встречалось. Гильд с Розеном периодически приставали с расспросами к местным торговцам, надеясь выведать хотя бы что-нибудь. У последних юноши с негодованием узнали, что альвы действительно прибыли в город. А так же что надолго не задержались и уехали через восточные ворота, за полтора дня как прибыли царевна с друзьями.

- Направляются на восток, - подытожил Гильд, - видимо к ледяному перешейку. С наступлением морозов его занесёт снегом и до весны.

- Очень мило, - отозвался Скеллиг, смотря куда-то в сторону. – У нас гости.

Розен с Гильдом проследили за взглядом колдуна и заметили несколько фигур, облачённых в закрытые дорожные плащи. Колдун презрительно хмыкнул; уже несколько минут за ними шли, стараясь себя не выдать. Однако, Скеллигу неплохо удавалось следить за окружающими его людьми с того момента, как они вошли в город. Это была одна из причин оставить Дезидерию на постоялом дворе. Мужчина только надеялся на здравый смысл царевны и что она не высунет носа из комнаты, пока они с её друзьями не вернутся.

Дозорные поджидали их на торговой улице и старались оставаться незамеченными как можно дольше. Единственное что выдавало преследователей – именные клинки из почерневшего серебра, которые выдавались личной страже Царя.

- Дозор с торговой дороги, - сглотнул Розен.

- Уходим. За мной.

Юноши молча, развернулись и быстрым шагом последовали за Скеллигом. Было не удивительно, когда стражники сорвались с места и тенью увязались за путниками. Однако колдун и не намеревался отвязаться от преследования; мужчина петлял среди торговых лавок, смешивался с небольшими толпами, где один-два человека оказывались одеты в схожие со Скеллигом одежды. Так же поступали и Розен с Гильдом.

Они кружили вокруг стражников, пока те совсем не потеряли шутников из виду. Только заметив их недоумение, Скеллиг подал знак остальным и юноши поспешили скрыться в ближайшей подворотне, в узкой улочке между домами.

Сапфировые глаза колдуна настороженно проводили взглядом удаляющиеся тени и, только затем он обратился к стоящим рядом с ним юношам.

- Вы двое, отправляйтесь к восточным воротам, узнайте, когда они закрываются.

Розен с Гильдом, молча, кивнули.

- Потом сразу же на постоялый двор, но в обход, - строго произнёс колдун. – Я предупрежу царевну, что мы здесь не задержимся. Желательно, чтобы сразу же за нами восточные ворота закрыли.

- Мы скоро, - с предостережением произнёс Гильд, и ответом ему была кривая ухмылка Скеллига.

Когда юноши скрылись в пёстрой толпе торговых рядов, колдун натянул на лицо капюшон своего плаща и нырнул глубже в тёмный закоулок.



Серые глаза Дезидерии вопросительно округлились, когда в дверях её комнаты появилась высокая фигура Скеллига. Девушка уже давно ждала возвращения ушедших на разведку друзей и некоторое время просто сидела у окна, машинально переплетая длинные волосы в толстую косу и прислушиваясь к звукам за дверью комнаты, каждый раз надеясь, что шаги, которые раздавались в коридоре, означали вернувшихся парней.

- Где Гильд и Розен? – спросила девушка, поднявшись с узкой кушетки, служившей кроватью.

- Будьте готовы вскоре покинуть город.

Скеллиг скинул с плеч дорожный плащ и за пару шагов пересёк комнату, оказавшись рядом с царевной. Колдун осторожно выглянул из-за потёртых занавесок и наглухо закрыл створки окна.

- Что случилось? – требовательно воскликнула Дезидерия.

- Дозорные увязались за нами, - соизволил ответить колдун, и на его загорелом лице появилась хитрая ухмылка. – Видимо Ваше отсутствие во дворце непозволительно. Спокойнее, ваши друзья проверяют ворота, через которые мы позже скроемся.

- А пока? – девушка заламывала тонкие пальчики, пытаясь скрыть своё беспокойство.

До Дезидерии донёсся короткий смешок мужчины. Скеллиг приблизился, чуть нависая над златовласой царевной. Дезидерия мысленно сжалась, поняв, что сзади она упирается в подоконник, а спереди исключил все отступления ухмыляющийся колдун. На мгновение их взгляды пересеклись и девушке стало дурно, от того как синие глаза мужчины рассматривали краснеющую царевну.

- И чем же предлагаете заняться? – мурчание, проскользнувшее в голосе Скеллига было больше похоже на глухой рык. – Милое дитя, Вы смущены?

Кончики его пальцев коснулись запястья Дезидерии, которыми она опиралась о деревянный подоконник. Царевна вздрогнула всем телом.

Наблюдая за этим малым дитём Скеллиг не смог не рассмеяться. У него верно давно не было подобного развлечения – смущать невинных девиц.

- Ну-ну, не бойтесь, царевна. Я Вас не трону в любом случае….

- Почему? – сорвался с губ любопытной Дезидерии нежданный вопрос.

Колдун цепко поймал в свои горячие ладони бледные пальцы девушки и легко прижался к ним губами, всё ещё улыбаясь.

- Договор, моя госпожа.

Дезидерия не успела ничего на это ответить, когда Скеллиг легко отстранился от девушки. Через мгновение дверь в комнату отворилась, и внутрь вбежали Розен с Гильдом. Было видно, что юноши торопились и, как подумалось колдуну, в этом была и его вина – парни не желали надолго оставлять голубоглазого мужчину наедине со златовласой царевной. Вон как дышат, аж раскраснелись от быстрого бега, как помидоры на грядках! Орлы, нечего сказать.

- Что с восточными воротами? – сразу же спросил колдун.

- А что с ними? – тяжело дышал Розен, затем парень сморгнул и выдохнул неожиданным басом: - А! Они закрываются ровно с луной, т.е. у нас ещё несколько часов до наступления ночи.

- И чего вы тогда так торопились? – усмехнулся Скеллиг.

Розен с Гильдом переглянулись и хором выдали: «В смысле?!».



Этцель возбуждённо фыркнул и начал бить копытом о землю, заявляя, о своём явном нетерпении. Скеллиг провёл ладонью по крепкой шее своего коня и что-то еле слышно прошептал. В ответ бурый красавец вскинул морду и, наконец, немного успокоился, за что был одарён благодарной улыбкой на лице мужчины.

Четверть часа назад путники расплатились на постоялом дворе и, закутавшись в свои дорожные плащи, неторопливо вывели лошадей на улицу, на которую пологом спустилась ночь. Теперь же четыре всадника, молча стояли вдоль крепкой дубовой стены, в нескольких метрах от восточных ворот, которые освещали пара больших факелов, да периодически мелькали дежурившие в эту ночь стражники.

Последний торговый караван из шести крытых повозок пустили заночевать в город. Видимо, купцы собирались утром продолжить путь к морю и успеть на торговый корабль, поэтому остановились, чуть ли не на самом первом постоялом дворе. За замыкавшим караван всадником стражники закрыли одну из створок массивных ворот, что явилось знаком для Гильда, который обернулся к остальным и показал, что пора двинуться в путь.



Они успели вздремнуть всего каких-то пару часов, когда голос Скеллига ворвался в сознание троих его спутников и заставил очнуться и начать быстрее собираться. Неизвестно как (видимо не обошлось без колдовских штучек, как заметил Гильд), но Скеллигу стало известно, что уединение беглецов продлится не долго. Их догоняли, практически по горячим следам.

Солнце, не смотря на прохладу, сильно припекало, а бедных лошадей приходилось гнать со всей силой; Дезидерия про себя поблагодарила светлых богов за то, что царевич Фреир в своё время настоял на том, чтобы его племянница научилась ездить верхом, хотя мать девушки была категорически против такой блажи. Но факт остаётся фактом, и если бы не эти занятия, то царевна в первые же дни скатилась бы со своей лошади, перед этим растянув и натерев чуть ли не до крови, как ноги, так и всё остальное.

Когда она почувствовала, что сзади их нагоняют? По телу девушки прошёл неприятный спазм, будто страх едко обвился вокруг шеи и начал медленно сдавливать, пропуская по коже заряды, нагоняя почти панику. Дезидерия не оборачивалась. Потрясением в груди застыл крик, когда мимо плеча царевны просвистела пущенная преследователями стрела.

В этот момент Скеллиг отвёл левую руку в сторону, что по договорённости значило быстро свернуть с пути. Однако дорога не обрывалась, а упрямо шла вперёд; колдун и не думал ждать очередной развилки – Этцель, будто слыша желания хозяина, резко повернул налево и прекрасное животное, с возбужденным ржанием, буквально вылетело на огромное поле, засеянное зимней пшеницей. Остальные лошади, не дождавшись пока всадники потянут их за поводья, последовали за бурым конём, будто тот их вёл, а не люди.

Полуденное солнце разливалось дневным жаром и, оказавшись на открытом пространстве, Дезидерия остро чувствовала, как голову и спину начало припекать.

Лошади резво пустились по полю, вытаптывая себе путь. В этот момент Скеллиг пропустил остальных спутников вперёд. Чуть притормозив Этцеля, он повернул его в сторону преследователей. Мужчина поднял голову и, чему-то довольно улыбнувшись, кинул в сторону приближающихся стражников несколько слов на не знакомом языке.

- Слезайте с лошадей! – обернувшись к своим спутникам, крикнул Скеллиг, ловко спрыгнув с коня.

Дезидерия, не дожидаясь друзей, моментально оказалась возле колдуна, с опаской вглядываясь в десяток скачущих стражников, обнаживших арбалеты и мечи, и с каждой секундой приближавшиеся.

- Скеллиг! – царевна испуганно взглянула в синие глаза колдуна, пытаясь понять, что же он придумал, да и придумал ли?

Ей хотелось кричать от непонимания происходящего, хотя они ещё ночью, перед выездом из города условились, что их тёмный спутник подаст знак, и они должны будут следовать его указаниям неукоснительно.

Внезапно послышались крики и, Розен с Гильдом, оказавшиеся рядом с колдуном и царевной, стали свидетелями того, как что-то начало стаскивать преследователей с их лошадей прямо на скаку. Бедные животные, казалось, ещё больше пугались, и путникам пришлось чуть ли не разбегаться, чтобы не попасть под копыта взбесившихся животных. Дезидерия заметила что те, кто после падения успевал подняться, вели себя не слишком обычно. Кружась на месте и шатаясь из стороны в сторону, они были похожи не то на пьяных, не то…. Царевна подняла взгляд на полуденное солнце, которое уже вот-вот войдёт в свою зениту.

Через пару минут над полем нависла тишина, а преследовавшие Дезидерию и остальных стражники лежали ничком в высокой траве, в тщетно пытаясь подняться на ноги.

- Сядьте на землю, - в шёпоте колдуна слышались приказные нотки, но никто не посмел с ним спорить.

Четверо путников опустились на колени и застыли в молчании. Из-за яркого солнца можно было разглядеть лишь очертания фигур в высокой пшенице, да какой-то шорох вокруг, будто мелкое зверьё бесновалось в траве. Дезидерия инстинктивно прижалась к боку колдуна, вцепившись дрожащими пальцами в его походный плащ. Скеллиг покосился на девушку, которая при всём своём страхе, с любопытством выглядывала из-за плеча мужчины.

«Бабы» - хмыкнул он про себя и вновь устремил свой взгляд в переливающиеся золотом пшеничные колосья.

Шорохи вокруг не стихали, но постепенно начали концентрироваться в одном месте. Скеллиг знаком показал, откуда стоит ждать гостей, и меньше чем через минуту они заметили несколько невысоких фигур, чернеющих в солнечных лучах. Это были женщины: стройные, с изящными формами в лёгких длинных туниках и босые, не смотря на прохладу дня. Их длинные, золотые волосы водопадом падали на плечи и струились ниже, скрывая под собой грудь и плечи.

- Какая нелёгкая занесла сюда тёмного? – зазвенел голос одной из них.

- Нам так приятно здесь отдыхать, - вежливо проговорил Скеллиг. – Мы не можем и помыслить о том, чтобы вас тревожить.

- Зато тревожили лошадей, вытоптали поле… - в голосе женщины не прозвучало ни капли эмоций. Она будто говорила заученные слова и фразы. – Право, колдун, ты отвлечь нас решил.

Она указала за спины остальных девушек, туда, где лежали стражники.

- Я знаю, как вы чтите своё время, - улыбнулся Скеллиг.

- И его так мало…. Всего столько, сколько продержится наш братец Солнышко. Сколько повелит Отец Полуденный.

Золотые нити волос взлетели с порывом ветра, упав на бледное лицо женщины, и, на мгновение, скрыв от путников её белые, слепые глаза. Но так ли она была слепа, как могло показаться на первый взгляд? Дезидерия могла поклясться, что незнакомка смотрела на нежданных гостей, будто всматривалась в их душу.

- Ты знаешь, сколько нужно продержаться? – с ленцой заговорила она.

- Ещё чуть-чуть, - протянул Скеллиг и через пару секунд поднялся на ноги. – И всё же, я тебе благодарен.

- Ты лишь воспользовался нашим негостеприимством, тёмный.

С этими словами девы развернулись и ушли, каждый в свою сторону. Когда путники поднялись с земли, то никого на поле уже не было. Лишь кони испуганно блуждали вокруг.

- Нужно уходить, - пытался сдержать дрожь в голосе Гильд.

Его, кивком головы, поддержал и Розен. Дезидерия проводила взглядом своих друзей, которые направились к лошадям, затем царевна дёрнула за рукав колдуна, привлекая к себе его внимание.

- Кто это был, Скеллиг? – прошептала девушка, и колдун с удивлением заметил, что в её голосе совершенно не было страха. – Ты их знаешь? Они назвали тебя колдуном и сразу разобрались в том, кто ты такой.

- Это полуденницы, - улыбнулся мужчина, смотря в чистые, излучающие любопытство глаза царевны. – Они появляются на полях в полдень, когда солнце высоко и могут покарать безумием любого, кого застанут за работой. Они, видишь ли, уверены, что работать, когда солнце в пике – грех.

- Разве стражники были за работой? – удивилась девушка.

- Нет, но они были на лошадях и вооружены…. Они были готовы к действию – к выполнению своей работы, которую им поручили.

- А-аа…. – неоднозначно протянула Дезидерия, всё ещё не совсем понимая, как колдун перехитрил этих странных существ.

Наблюдая за реакцией царевны, Скеллиг не смог сдержать улыбки, от которой девушка ещё больше залилась краской и поспешила присоединиться к Гильду с Розеном. Сам же колдун не торопился звать Этцеля, который по одному лишь зову своего хозяина примчался бы. Скеллиг приблизился к лежащим на земле стражникам, которые валялись на примятой пшенице и пребывали в бреду.

Колдун присел на корточки перед одним из преследователей и коснулся его лба. Мужчина был без сознания, но то и дело стонал, мучаясь лихорадкой, которую на него наслали полуденницы.

Сзади послышались торопливые шаги и фырканье лошадей.

- Скеллиг? – прозвучал голос Дезидерии. – Что ты делаешь?

- Важное правило, царевна, - не оборачиваясь, произнёс колдун, - никогда не бросай поверженного врага, не обыскав его перед этим.

- Отвратительно, - выплюнул Гильд.

- Полезно, я бы сказал, - криво усмехнулся Скеллиг, убирая за пазуху найденный кошель с деньгами. – Посмотрите, что это.

Мужчина протянул Розену небольшой, но изрядно потрёпанный свиток. Юноша переглянулся взглядом с остальными и, пожав плечами, развернул пожелтевший лист. Пробежавшись глазами по написанному внутри, Розен удивлённо присвистнул и передал находку Гильду.

- Что случилось? – спросила Дезидерия.

- Скажите, царевна, - протянул Скеллиг. – Вы когда-нибудь видели воинов вашего отца. Вблизи я имею в виду.

- Да, - ответила девушка.

- Тогда присмотритесь вот к этим беднягам на земле…

Царевна опустила взгляд на мечущихся в бреду мужчин. Она не сразу поняла, что же от неё хочет услышать Скеллиг. Лежащий практически у ног девушки стражник призывно застонал, и Дезидерия с сочувствием посмотрела на беднягу. Вот тут её взгляд задержался на его лице, покрытым старыми шрамами, грязное и больно изможденное. Присмотревшись к остальным, царевна заметила что все, преследующие их стражники были необычайно худыми, с впалыми щеками и грязные, что шло в разрез с довольно таки чистой одеждой на них – плащи с меховым воротом и лёгкая кольчуга, которую носили приближённые к царской страже воины, никак не смотрелась на этих скелетах.

- Слишком худые, для царской стражи, - сглотнула Дезидерия.

- А они и не стража, - ответил на это Розен и кивнул в сторону Гильда, который махнул свитком.

- Что там?

- Послание, - произнёс юноша. – Послание о нашем задержании.

- Точнее, о задержании царевны Дезидерии и устранении её спутников, - добавил Гильд. – Они всего лишь наёмники. Скорее всего, просто разбойники, которые каким-то непостижимым для меня образом раздобыли одежду наших воинов.

- А вот печать на этом свитке настоящая, - вздохнул Розен. – И я ведь верил, что нравился твоему отцу…

Дезидерия скривилась и поспешила одернуть друга.

- Думай, что говоришь, Розен! – взмахнула она руками. – Отец не в себе, и вам всем это известно!

- Думаю, что если бы царевну вернули во дворец, то исходя из её действий, её могли бы легко казнить за измену, - произнёс Скеллиг.

- Измена?!

- А ты думала, что приведя в покои Повелителя тёмного колдуна и позволив тому «поколдовать» над ним, ты не предстаёшь, как изменница? Это если не учитывать того, что твой отец сейчас под проклятьем. С его стороны, ты жаждешь свержения царя.

- Чушь! – девушка едва не плакала, но наёмники и послание о задержании говорили не в её пользу. Если Повелитель действительно решил своим больным разумом, что родная дочь его предала, то открыто заявиться во дворец, было бы полнейшей глупостью с их стороны.

- В общем, - развёл руками Скеллиг, - как я изначально и собирался, нам нужно будет пробраться безопасным потайным путём.

- Изначально?! – воскликнул Гильд. – Что значит изначально?!

- То и значит, что я подозревал, что царевну под белые рученьки быстро сдадут папеньке с потрохами, а вас всех пришибут, чтобы не было лишних разговоров. Вопрос лишь в том, что нужно найти этот самый удачный проход.

- Так мы не будем продолжать преследовать альвов? – поинтересовалась Дезидерия.

- В этом есть смысл, - кивнул колдун. – Нам всё ещё нужно узнать подробности у Барона. Вот только времени у нас не особо много. А ещё я планировал отправиться к горному перевалу.

- Зачем нам горный перевал? – спросил Гильд, хмурясь. – Он в неделе пути, если не дольше…

- Ну, если кто-нибудь из вас, друзья, знает что-нибудь о тайных проходах в замок. Однако, мы ещё у торговой дороги узнали, что в этом вопросе спрашивать некого, поэтому я и хочу отправиться в храм Двуликой, поговорить со жрецами.

- Двуликая? – прошептала царевна и поджала губы, задумавшись.

Двуликая богиня не имела имени и не принадлежала ни к светлым, ни к тёмным богам. Её кредо было: «Я не вижу Добра и не вижу Зла. Я не делю мир на светлое и тёмное – я не пытаюсь его понять, но я его знаю».

Раньше, было принято совершать паломничества в храму Двуликой, и молиться за равновесие, воздавая дары и щедрые пожертвования. Богиню никогда не о чём конкретном не просили – считалось, что такими молитвами можно навлечь на себя и свой род большую беду. Двуликая иногда любила преподносить желаемое с обратной стороны и если просили о достатке, то вскоре обязательно последовала бы кража или убийство из-за денег, а если желали здоровье, то Двуликая даровала его, отнимая жизнь у другого – чаще близкого человека. Всё имело свою цену, говорили жрецы храма. Равноценность – главный закон бытия.

- Вся эта затея займет, по меньшей мере, месяц, - проворчал Гильд.

- Поэтому я предлагаю разделиться.

- Я только с радостью лишусь твоей компании, колдун, но я не уверен, что мы потом сможем тебя найти, чтобы ты сдержал свою часть договора.

- А ты-то чего волнуешься, мальчик, - растянулся в ехидной ухмылке Скеллиг, смотря на Гильда. – Не с тебя я буду просить плату… хотя, если ты хорошенько попросишь…

- Тогда Розен с Гильдом отправятся на поиски Маришки, - прервала очередную сколку Дезидерия. – Мы же со Скеллигом отправимся в храм Двуликой. Мы с колдуном всё равно связаны магическим договором и ему будет не выгодно меня лишаться.

Девушка требовательно посмотрела на голубоглазого мужчину и Скеллиг довольно кивнул.

- Всё так, - подтвердил он.

- О пресветлая Берегиня, - выдохнул Гильд. – Дезидерия, ты уверена в таком раскладе?

- Маришка вас с Розеном знает, и поможет. Я в этом не сомневаюсь.

Юноша ещё много чего хотел возразить царевне, но в этот момент Скеллиг благополучно закончил осматривать тела разбойников и с довольным видом вернулся к своим спутникам.

- Еду и воду мы сейчас разделим, - возвестил колдун, - на развилке у реки, дальше за лесом, наши пути разойдутся.

- Где нам встретиться потом? – спросила Дезидерия.

- Лучшим вариантом будет Нарвиек, - предложил Скеллиг. – Он находится в паре дней от перехода, и там проходят множество караванов со всего континента. Если нужно будет, то там же можно будет затаиться в случае непредвиденных обстоятельств.

- Это каких же? – хмыкнул Гильд.

- Тебе они точно не понравятся, - был ответ колдуна.



Дальше пути расходились – по торговой дороге с другими караванами для Розена с Гильдом и дальше на север к Шепчущим лесам для Скеллига с Дезидерией.

Если же говорить об этих самых лесах, то они огибали холодную долину, пролегающую у самого подножия горного хребта, где находился храм Двуликой. Сквозь Шепчущие леса проходило всего пара мелких дорог, по которым раньше часто ходили паломники. Сейчас эти самые дороги были хуже протоптаны, и не каждый путник решался в одиночку отправиться по ним путешествовать.

Шепчущие леса были прекрасны в своем зимнем великолепии и древнем величии. Чем ближе путники становились к переходу и горной гряде, тем сильнее чувствовалось влияние холода и льда в этих местах. Изредка Дезидерия замечала промелькнувшего между стволами деревьев оленя, а откуда-то издалека, ближе к закату дня можно было услышать завывание волка.

Лес на удивление совершенно не пугал. Он заставлял трепетать в благоговении.



Скеллиг повёл по какой-то своей собственной тропе, периодически притормаживая Этцеля и прислушиваясь к звукам вокруг. Пару раз царевна пыталась разобраться в действиях колдуна, спрашивала о том, как он ориентируется в этом месте. Скеллиг хмыкал и достаточно жёстко просил девушку не влезать в те вещи, которые она не сможет понять. И первые дни Дезидерия жутко злилась на своего спутника – ей никогда не отказывали в объяснении каких-либо вещей и никогда не подвергали сомнению её ум. И хотя, по мнению старших, девушки и не должны выделяться на фоне своих мужей… особенно умом, царевна всё же с детства была уверена в том, что её собственный разум ни чем не хуже, чем у мужчин.

Со временем обида притуплялась. Скеллиг удивительно быстро уставал – впервые Дезидерия видела, как колдун после ужина засыпал в мгновении ока, даже не заботясь об осторожности.

- Ты колдуешь? – в один из вечеров спросила девушка, когда мужчина разжигал небольшой костерок.

Скеллиг взглянул на свою спутницу с явным удивлением, и на его смуглом лице появилась улыбка – первая за все дни с момента из расставания с Гильдом и Розеном.

- Я тебя недооценил, - протянул он. – Ты не боишься того, что я колдую?

- Ты же волшебник! – пожала плечами царевна, кутаясь в меховой плащ. – Было бы странно, если бы ты не пользовался своим даром. Это отнимает у тебя много сил?

- Слишком.

- Ты же вроде сильный тёмный, - нахмурилась Дезидерия.

- За силу приходится платить, - выдохнул Скеллиг, отпив из фляги с горячим вином. – Невозможно вычерпывать из магических потоков и при этом не отдавать что-то взамен. Даже если колдуны какими-то способами могут обходить эти запреты, то позже им обязательно аукнется. И куда сильнее, чем это может быть. Я достаточно много взял из потока, чтобы каждый час определять верный и безопасный путь, не полагаясь на лесные тропинки.

- А вечерами?

- Что вечерами?

- Ты моментально засыпаешь, хотя раньше ты не полагался даже на дежурство Гильда и Розена. Ты дремал, но был на чеку, я это точно знаю.

Скеллиг кивнул.

- Я ставлю каждую ночь щит, не сильно мощный, но он удачно скрывает наши запахи от дикого и голодного зверья.

Некоторое время они провели в молчании и, когда Скеллиг уже было решил отдаться сновидениям, Дезидерия потревожила его своим вопросом.

- А в чём заключается твоя плата?

Мужчина обернулся, внимательно посмотрев на свою спутницу.

- Тебе-то какая разница?

- Сказал «а» - говори и «б», - настаивала царевна. – Ты сам сказал про то, что каждый за силу платит свою цену. Неужели твоя цена заключается лишь в усталости и желании спать?

- Да, именно так, - отчеканил Скеллиг и отвернулся, показав тем самым, что разговор на сегодня окончен.



Пять дней, что они провели в пути были изматывающее долгими. Благодаря тому, что путники преодолевали свой путь через густые Шепчущие леса, их не успела застигнуть снежная буря, хотя эхо магического потока поведало Скеллигу о том, что зима вошла в свою полную власть.

- Ах, не может быть! – удивилась Дезидерия, когда на одном из привалов колдун про между прочим поведал ей этот секрет.

- Невозможно лишь в ваших владениях, царевна, - улыбнулся он уголками губ. – Ближе к южным землям действительно ещё достаточно тепло и приятно, но мы уши далеко на север за эти дни.

- И когда же мы доберёмся до Храма?

- Думаю через день… во второй половине дня.

- Возможно ли раньше?

- Всё в наших руках, Дезидерия.

@темы: "Fairytale of North" (в разработке), Сказка первая - Царевна и Колдун, my fanart, мараз крепчал - фандом вновь гнули